ИСТОРИИ и ЛЕГЕНДЫ - ПРОДОЛЖЕНИЕ
ТОЛЧОК
Автор Немчинов Николай (Колян)
Я всегда тяжело переживал зиму, где-то наверное с лет 15 это время года устойчиво ассоциируется у меня с тяжелой депрессией, диким ослаблением воли и мазохистским занятием спортом по вечерам. Конечно, я не обманываю себя, утверждениями, что когда зима кончиться все будет намного лучше, но эстетика и внешняя составляющая других времен года действует на меня гораздо менее депрессивно. Я более отмобилизован готов к нападению злобного и тупого мира, достаточно часто сам выступаю агрессором и маленькой одинокой бомобочкой, наполненной острыми стружками ненависти.
Зима 2002 года не отличалась ничем от всех предведущих зим моей тяжелой и неупорядоченной жизни. Помимо прочих «прелестей» этого времени года ситуация осложнялась ремонтом в квартире, в частности ремонтом ванной и туалета. Тут требуется некоторое пояснение. В принципе я не очень аккуратен и чистоплотен, если вы зайдете в мою комнату, то наверно вас неприятно поразит полнейший хаос и полумрак, царящий в месте моего обитания (это все из-за сломавшихся жалюзей). Наиболее непоседливыми вещами в моей комнате по молодежной традиции являются книги, диски и видеокассеты, помимо этого иногда в совершенно неожиданных местах можно найти: презервативы, газету «Лимонку», недопитые бутылки с пивом и другим алкоголем, гантели (столкновение с ними грозит вам разбитыми пальцами), различные элементы одежды, зубочистки, теннисные шарики, осколки разбитой посуды ну и еще некоторые вещи. Первое что приходит на ум стороннему человеку, нечаянно заглянувшему в мою комнату, это ассоциация с берлогой. Но это для них у меня хаос, сам же я прекрасно ориентируюсь в своем упорядоченном (мною лично) микрокосмосе и стоит лишь какому-нибудь заботливому человеку попытаться навести порядок я ничего не могу найти, беспорядоченная гармония разрушается. Ну так вот, несмотря на такое положение дел я маниакально чистоплотен по отношению к своему телу, я принимаю душ по 2-3 раза в день причем обожаю постоять подольше под струями горячей воды. Практически тоже самое можно сказать и про такое интимный объект как туалет, обычно я беру с собой интересную книжечку удобно располагаюсь на толчке и погружаюсь в чтение различных литературных шедевров, сортир это идеальное место, чтобы сосредоточиться и окунуться в атмосферу полной безмятежности и спокойствия.
Когда в моей квартире (не по моей инициативе начался ремонт) я был в смятении. Два священных места, два алтаря физических и интеллектуальных (стоя под душем я обычно моделировал на английском языке беседу с великими людьми прошлого и настоящего: c Бенито Муссолини с Садамом Хусейном, с Мохаммедом Али и даже с Энди Уорхолом) утех и наслаждений превратились в грязные обшарпанные, и, о ужас! не всегда функционировавшие шумные комнаты, где постоянно возился какой-то вонючий и незнакомый мне дядька.
Конечно, такое положение дел не способствовало избавлению от депрессии. И вот наконец то совершилось! ремонт а ванной и туалете был закончен и я гордился своим блестящим новым толчком и ультрамодной ванной. Событие это я решил отметить на ближайших выходных. Итак, в пятницу мне позвонил Роман и предложил встретиться с двумя девочками в буфете номер 7. Я конечно понимал что крайняя степень моей мизантропии и социальной неадаптированности не позволит мне найти полное удовлетворение в этой компании и в этом месте, но мне надо было с кем-нибудь пообщаться после рабочей недели(там меня просто тошнит от одного вида этих упитанных и довольных своей обывательской сытой жизнью свиней).
Пятница вечер я вышел из дома в необычайно хмуром настроении и быстрым шагом направился к метро. Sisters of Mercy играли у меня в наушниках какие-то заунывные мотивы и Эндрю Элдрич пел про Черную Планету и черный мир. Мысли мои были под стать коричневому месиву у меня под ногами: зима для меня сродни зоне, как бы ты не старался вырваться, единственное, что тебе остается это стиснуть зубы и терпеливо ждать окончания срока (т.е зимы). Иногда на очень короткие промежутки (пятница вечер), за счет алкоголя удается немного обмануть самого себя и прикинуться счастливым, если опять продолжать ассоциации с зоной, это как маленький отпуск для зека. Но чем ближе окончание зимы, тем меньше облегчения приносит алкоголь… вечер, который я немного опишу ниже пришелся на 29 февраля, т.е. на конец этого сраного времени года.
В баре меня ждало первое разочарование, нет, там был и Сус и две девочки (довольно страшненькие), что меня в принципе устраивало, но помимо этих нейтральных персонажей за столом сидело человек пять каких-то незнакомых мне у...банов в галстучках и пиджачках. Бл...дь! подумал я – ну начинается. Поздоровавшись со всеми я скромно сел рядом с девочками. Оказалось, что эти жирные придурки - коллеги Суса, занимаются модным нынче бизнесом PR-ом. Ну сижу себе скромненько никого не трогаю, пью водку. Тут эти гандоши начинают приставать ко мне, разговор хотят затеять, всякие дурацкие вопросики задавать типа чем занимаюсь? где учился? чем интересуюсь? – короче стандартный набор следователя. Я начинаю злиться, отвечаю конечно им из вежливости односложно с кислой такой миной подразумевая: отъ...битесь мужики, чего надо-то, обсуждать Последнего героя я с вами не буду (а именно эти они возбужденно занимались когда я пришел), поделиться впечатлениями об олигофренском мюзикле про Эмеральду я тоже не могу, по причине рвотных позывов при прослушивании подобного кала, их примитивные суждения о политике, пересказываемые из ежедневно покупаемой Независимой газеты, меня раздражают. Одна из девочек, дальняя от меня так томно на меня посмотрела и говорит: «Николай, мне Роман говорил, что вы большой знаток и любитель литературы, а как вы относитесь к творчество Умберто Коэльо и Милорада Павича?» Надо сказать, что к тому моменту как она задала этот вопрос я уже успел изрядно подпить водочки, поэтому вместо обычного в таких случаях вежливого «слышал много хорошего, но не читал» я решил высказать-таки свое мнение про этих коэльев, причем сделал это периодически срываясь на эмоциональный мат в адрес поклонников подобного литературного говна в красивой обертке. Мудачки в галстучках внимательно выслушали мою словесную эскападу и наперебой стали кричать об оригинальности, глубине, жизнеутверждающих идеях, тонком юморе Коэльо, Павича, Пелевина и.т.д. мне стало стыдно, бл.., это все водка (вспомнилась песня моего друга Сани, который под впечатлением одного из интимнейших моментов своей жизни, написал незамысловатую песенку с припевом такого содержания: не могу кончить, никак не могу, это все водка, поганая водка…), зачем же столько откровенности с этим тупорылым быдлом. Я в изысканных выражениях извинился за свою радикальность и поспешно ретировался в туалет.
Пописав, я вернулся и сел на свое место, они наверно ожидали продолжения разговора, все то время пока я был в сортире, они здесь готовили аргументацию в пользу своих кумиров, спорили, волновались. Но я не идиот! (как говорил Марат Баширов в Ассе), к чему этот спор, я знаю вас как облупленных, дорогие мои, и все, что вы мне сейчас собираетесь сказать, постоянно говорят всякие мудаки по ТВ, и пишут всякие бездари в журналах и газетах. Поэтому я упорно молчал и пил водку. Постепенно меня начала переполнять ярость, бл...дь я шел сюда пообщаться, немного помутить девочек и.т.д., и теперь из-за этих жалких мудаков я сижу и молчу, гроблю свое здоровье поганой водкой, а девочки испугано иногда на меня поглядывают. Ладно, не за этим я сюда притащился, используй их Николай – сказал я себе - вот перед тобой сидят живые люди,(насрать на мудаков, представь себе что их здесь нет) вниманием которых ты можешь завладеть прямо сейчас, это же паноптикум, театр мать твою, ты хирург а это беспомощные пациенты, ты мистификатор и эти люди ждут от тебя чудес, действуй!!!
Послушай Лена, ты любишь кино? – обратился я к ближайшей девочке - Я вот тут снимаю фильм, хочешь поучаствовать. О! о чем он? – ну для этого я тебе должен рассказать ЧТО за кино я предпочитаю. И началось – реки крови маэстро итальянского giallo «Висконти насилия» Дарио Ардженто, блеватворные и наполненные разлагающейся плотью ленты старичка Лючио Фульчи, трэшевое почти документальное муви про каннибалов Руджерио Деодато, копрофаги, садисты мазохисты, члены, пезды Пазолини(попутно я рассказал им о смерти педофила и гомика Пьетро), патологически некрофильские фильмы Буттгерайта и Джо ‘Амато… Я полностью подчинил внимание самок к себе( мудаки делая вид, что не слушают меня, занимались нахваливанием ВВП). Кишки… отрезанные головы… секс с трупами… и отрезали ему член… поедает его сердце: речь как бурный поток. Рассказывая им об идее собственно фильма, про сложные взаимоотношения шизофреника и сатанинской секты, я почувствовал, что запал пропадает, у меня садились батарейки, последнюю фразу окончить я не захотел, просто понижая и понижая тембр голоса, замолчал… Что было дальше я не помню, очнулся я дома, стоя на коленках рядом с новым и блестящим унитазом, совсем голый. Как будто бы молюсь унитазу – промелькнуло в голове. Далее последовало действие: меня стало истошно тошнить, вместе с блевотиной в унитаз текли слезы и сопли, вместе с этим потоком из меня выходила и зимняя тоска и апатия, усталость, весь комок дерьма, накопившийся за эти зимние месяцы. Я приносил жертву толчку и он даровал мне освобождение, он стал добрым тюремщиком который с улыбкой открывает ворота и отпускает зека на свободу.
Утро встретило меня весенней веселой капелью, солнцем, плюсовой температурой и голубым небом, - я понял, - добрый языческий бог ТОЛЧОК услышал меня.
__________________________________________________
ЛЕС ПОДЛЕ СТАНЦИИ МРАК
Автор Немчинов Николай
На станцию Мрак мы ехали вчетвером: я, Нона Грибан (говорящая фамилия!), Валя и Вовка, собака. Электричка была забита грязными бомжами, стояла дождливая осенняя погода, в вагоне было промозгло и неуютно.
- На выпей, Нона протянула мне бутылку, я отхлебнул немного - стало еще противней, но теплее. Веки наливались привычной тяжестью… Сколько дней мы пили?
Восемь ответил мне Валя… Нона засмеялась и сделала большой глоток… я сказал что ничего смешного в этом нет, это патология, молодежь столько сейчас не пьет… теперь уже и Валя нашел в этом что-то смешное …улыбался и Вовка. И ты Брут! подумал я, заметив эту усмешку.
Я анааахронизм! – сказала Нона смешно растягивая слово и взмахнула руками как птица… танец шамана подумалось мне, ничего, если нам сегодня повезет все мы станем сегодня кем-нибудь или чем-нибудь, хотя об этом лучше сейчас не думать… Я отхлебнул еще водки – все больше и больше симпатии этим бомжам, холодной электричке, свинцовосерому небу, моим друзьям которые затеяли какую то нелепую эротическую игру напротив меня…страна Лотоса… вечного спокойствия…
Меня разбудила Нона… мы доехали… «Мрак» было написано на огромной, покачивающейся на ветру фанере.
Мы сразу пошли в лес и разделились для эффективности поисков: я с Грибан и Валя с Вовкой. Мы шли с Ноной по болоту, я держал ее под руку, в другой была зажата бутылка, оба мы сильно шатались, пару раз она даже упала, нагнувшись за брусникой. Каждые пять минут мы кричали "Ау! Ау!" и искали павшие деревья с грибами. Одни раз нам с Ноной попался пьяный мужичок, он спросил: "За грибами, ребятки, а где же ваши корзины?" А мы отвечали, что потеряли. Я отдал ему недопитую бутылку и он ушел куда то в болота, Нона принялась ныть… Зачем ты отдал ему водку, а если ничего не найдем, что делать будем? Денег то нет… Но я твердо знал, я чувствовал что найдем…
Где-то через минут двадцать мы с Грибан напали на павшее дерево, рядом было полно меленьких грибочков. Валя и Бобка пришли позже, когда мы съели уже половину и я лежали на мху, а Нона ползала вокруг меня. "Ну, - сказал (а) Валя, - какие вы друзья". Грибан тогда засмеялась чему-то, а я снова начал понимать, что меня уже нет.
Если вам когда-нибудь случалось видеть надписи вроде "Здесь был Толик" или "Здесь был я", не думайте, что они сделаны просто так - из тщеславия или на память. Они появились как следствие жизненной потребности, попытки зафиксировать момент своего существования, привязаться хоть к чему-нибудь. Тебя нет - это очень просто. Ты - это всё что угодно, любые варианты, на выбор, один из четырёх, из пяти, из пятнадцати. Ты лезешь в карман и достаёшь пуговицу, и не исключено, что ты - это ещё одна пуговица, или пиджак, или вешалка, на которой висит этот пиджак. Я спросил Нону, что она чувствует, но лучше было не спрашивать. Грибан не ответила. Или ответила. Или я её не спрашивал. Или или.
- Я не понимаю, - это был голос Вали. - Я сейчас закричу, мне необходимо проявить волю, или я совсем запутаюсь. Я ударю тебя! - (пауза) - Я тебя ударил (а)?
- Я не помню, - я подумал, что это спросили меня. - Я не помню, что именно я не помню.
Нона откликнулась:
- Лучше повторяйте вслух свои имена. Меня зовут Нона Грибан, Нона Грибан.
Мы с Валей подхватили: Нона Грибан, Нона Грибан, Нона Грибан - разносилось по лесу
- Сколько это обычно длится? – спросил Вовка, он лежал у моей ноги и доверчиво смотрел мне в глаза. - Главное не наделать глупостей. Мне так неудобно. Если я приду домой в таком состоянии, меня не поймут, они не будут знать, что я ненормальный, и я им не скажу. Я им скажу: Привет! Как здоровье бабушки? Не болят ли у неё зубки, не болят ли у нее глазки?
- Ты ничего не перепутал? - спросила Грибан. - Это же "Красная шапочка".
- "Красный октябрь" - это уже я.
- Замолчите, - сказал Коля, - или я опять запутаюсь. Какие шапочки?
- Красная шапочка – богатырь?- это опять я?
- Не помешаю? - Это, вероятно, был голос того самого деликатного пьяного мужичка, который спрашивал нас про корзины. Этот тип, оказывается, увязался за нами, и теперь он уселся на мху и слушал наши разговоры.
- Не помешаю, - повторил пьяный.
Вот сука - ещё церемонится. Хотя он, конечно, не знает, что церемонии в нашем состоянии - самое невыносимое. Не знаешь, как себя вести лучше, как будет естественнее.
Я сделал вид, что сплю. Лежал, как дурак, с закрытыми глазами, потом засмеялся. Вовку как всегда понесло:
- Здравствуйте. Как поживаете. Что вы здесь делаете? Что дома не сидится? Без выдоха не пьётся? А мы вот не разделяем ваших интересов. Мы - трезвенники. Трезвость - норма жизни. Борьба за трезвость - дело жизни. Пьянству бой. Нет войне.
Грибан вмешалась:
- Стоп. В этом логическом ряду пропущено одно из звеньев: между "Пьянству бой" и "Нет войне" отсутствует прямая связь, эти лозунги объединены только на уровне употребляемой лексики: "бой", "война". Предлагаю промежуточный вариант "На войне пьянству бой".
Наш пьяный не обижался. Ему было даже интересно. Он посасывал травинку, улыбался как будто снисходительно, дескать, мало вас жизнь била, а потом как сказал:
- А вот вас двоих - в армию, а вот вам - замуж. Залежались, испортились.
Лучше бы он этого не говорил. После его слов я почувствовал, что начинаю разлагаться. Я - падаль, пища лесных санитаров. Я ухожу в землю, но это тоже ненадолго. Сейчас всё изменится.
Я видел, как Вовка упал на колени перед пьяным и заорал "Укажи путь истинный", а потом резко вскочил и воткнул ему перочинный ножик в глаз… мужичок упал, его тушка медленно погружалась в трясину, мох стал его кожей, вместо зубов березовые веточки, на месте глаз пучки волчьей ягоды, как не странно, но мужичок улыбался…
Казалось, что никто не заметил смерти и метаморфоз мужичка, Вовка опять лег рядом и стал жевать бруснику, Грибан как заезженная пластинка упорно твердила своё имя.
Опять по лезу понеслось тоскливое Нона Грибан, Нона Грибан, Нона Грибан…
Я думал, какая она вся плоская, как фанера, совсем ещё подросток, проведёшь по ней ладонью - получишь занозу. А Валя совсем запутался, она не могла сосчитать количество глаз на лице у пьяного, он не подсказывал… конечно… ведь он мертв, и я опять притворился спящим…
